– Крутая ты. – Дан открыл ключом дверь.
Она проскользнула мимо него в комнату, провела рукой спереди его брюк и одарила нахальной улыбкой:
– Не такая уж крутая, но хочу узнать, на что я способна.
– Вот шалунья. – Дан повесил снаружи табличку «Не беспокоить», прошел за Зоей в комнату и закрыл дверь.
– Знаю, – сказала она. – И кто бы мог подумать?
Она бросила сумку на кресло в углу комнаты и начала неловко вытаскивать булавки, которые удерживали ее шляпку.
– Слушай, я согласилась прийти на эту свадьбу прежде всего для того, чтобы ты узнал меня такой, какая я есть на самом деле. И не прогадала.
Дан бросил ключ на пристенный столик и посмотрел на нее:
– Если ты и правда такая нахальная девчонка, я в очевидном выигрыше.
Немного помешкав, она улыбнулась:
– О, мне так хорошо с тобой.
И ему тоже хорошо с ней, подумал он, подошел к Зое и стал быстро и ловко вытаскивать булавки. При этом он имел такой сосредоточенный вид, словно ничего вокруг не замечал. Порядок!
– Рад был помочь.
– Спасибо за приглашение.
– Спасибо, что пришла.
– Никогда это не забуду. Особенно лебедей, которые освобождались от оперения и включались в танцы. По-моему, лучшее в программе вечера.
– Для тебя лучшим было это? – мурлыкнул он. Самого его сильнее потрясли собственные чувства, хотя лебеди тоже очень ему понравились.
– Ну и, конечно, весь романтический шарм этой свадьбы. – Она вздохнула и откинулась назад в кресле. – И знакомство с твоей сестрой. Какая умница! Кстати, она пригласила меня в гости на новогодние праздники, что было очень любезно с ее стороны.
– Ты ей понравилась. Как и нашей матери, она мне все уши прожужжала, тебя нахваливая.
Зоя вздрогнула:
– О, дорогой! Ты когда-нибудь закончишь меня превозносить?
– Сомневаюсь. – Дана и правда переполняло желание говорить ей теплые слова.
– А что тебе больше всего понравилось?
С чего же начать? С того, что впервые после стольких лет он почувствовал свободу от Натали? И гордость за Зою, и восхищение ею при каждом взгляде на нее? Как он млел от одного ее присутствия рядом? А постепенное осознание, что она не просто ему очень нравится?
Не уверенный в своей готовности все это озвучить, он наконец помог ей освободиться от шляпки, затем положил руки ей на плечи, развернул и заключил в объятия:
– Верю, что лучшие минуты сегодняшнего вечера еще впереди.
Ее глаза затуманились, а в горле застрял комок.
– Правда?
– О да. – Его сердце забилось чаще, а тело напряглось от желания. – Если и ты сыграешь свою роль.
– Что это за роль?
– Ну, сейчас, вот так… – Он замешкался с пуговицами ее пальто. – Как насчет роли гостьи на свадьбе, которой сегодня днем помешали получить причитающуюся ей долю восторгов?
Он бросил пальто на кресло и занялся молнией на ее костюме.
– Думаю, это будет нетрудно, – прерывающимся голосом ответила она.
– Не позволишь ли ты мне в таком случае всем заняться самому?
Он наклонил голову и приложился губами к ее щеке, между ухом и подбородком.
Она вздрогнула, как он и ожидал.
– О, в таком случае никаких возражений. – Зоя глубоко и шумно вздохнула. – Если ты так настаиваешь.
Дан позволил ее одежде упасть на пол, опустился перед ней на колени и прошептал:
– О, еще как настаиваю.
Когда обмен репликами прекратился и в комнате слышались лишь постанывания и тяжелое дыхание, перемежаемые страстными вскриками, у него возникло ощущение, что она гладит его несколько более по-хозяйски и прижимается к нему немного плотнее.
Когда он глубоко в нее вошел, а она забилась в конвульсиях, обнимая его за плечи, его сердце готово было выпрыгнуть из груди, и хотел он лишь одного: чтобы это не кончалось никогда.
Накануне отлета в Штаты Дан предположил, что, может быть, в нее влюбился. Но теперь ни для каких «может быть» места не осталось. Зоя была стойкой и смелой, преданной и готовой его защитить, всегда принимала брошенный ей вызов и ничего не боялась, и он влюбился в нее по уши.
Таким раздумьям он предавался даже утром в душе, а выйдя из него, с банным полотенцем вокруг талии, услышал стук в дверь и пошел открывать. Охваченный паникой из-за вспыхнувшего к ней чувства, он терял голову от счастья. И еще не пришел в себя после горячего душа, который принимал вместе с Зоей.
Он открыл дверь, чтобы взять завтрак и несколько заказанных им газет, глянул на заголовки, перевернул несколько страниц и увидел, что она натворила. От ощущения ужасного конфуза у него подкосились ноги, и он едва не упал. У него закружилась голова, сердце готово было выпрыгнуть из груди, тело от проникающей до мозга костей боли оцепенело, работа мозга прекратилась.
Зоя увидела в запотевшем зеркале ванной свои разрумянившиеся щеки и блестящие глаза и не могла сдержать улыбки.
Прошедший вечер был необыкновенным. Она болтала, впервые в жизни танцевала до упаду, напилась шампанского, ее переполняла любовь, и сама она не знала усталости. Зоя все еще оставалась в приподнятом настроении, потому что прошедшие вечер и ночь были лучшими в ее жизни. И ей так не хотелось, чтобы этот праздник закончился!
Ее окружали радушие и внимание. Она болтала обо всем на свете с Лиззи и не чувствовала ни тени неприязни к себе, Селия была мила, и они вместе прошли к ужину, а их беседа ничего общего не имела с привычным Зое обменом колкостями. С ней разговаривали как с ровней, что случалось не часто, и впервые в жизни она чувствовала себя так легко и естественно.
И всем этим она была обязана Дану и его воздействию. Он помог ей показать все, на что она способна. Открыл ее – истинную и внушил уверенность в своих силах. Помог обнаружить в самой себе неведомые прежде качества, и она была безмерно ему за это признательна.